Мы интервью с девушками обычно с блиц-опроса начинаем, но тут очень хочется задать такой вопрос: «Вам зачем все это меценатство?»

В привычном смысле этого слова меценатом себя не считаю. Скорее, просто доброволец, который занимается восстановлением сельского храма в усадьбе Давыдовых. Последнее время появился такой термин, как храмохранители, — вот это более точное определение для энтузиастов, возрождающих старинные храмы по всей стране.

Благотворительность — это вообще легко?

Конечно, это непростое дело, но я воспринимаю его как некую миссию. Поэтому, однажды приняв решение, что буду это делать, потому что не могу не делать, так как это зов души и часть меня, утратила всякие сомнения и просто тружусь. Как говорил Сенека Луций Аней, делай, что должно, и будь, что будет!

От вопроса про цветы все-таки не ушли... Понимаю, что от него уже тошнит, но тем не менее: «Почему белый и зачем ирис, а не анютины глазки какие-нибудь»?

В 2016 году, когда создавался Фонд, долго думали над названием и в итоге остановились на том, что придумала Ольга Шитова, наш директор. Смысл был заложен такой: с древнегреческого «ирис» переводится как «радуга», которая, в свою очередь, олицетворяет связь между Богом, людьми и землей.

На самом деле ирисы очень часто сажали рядом с храмами, и мы продолжили эту традицию, высаживая у наших объектов вместе с добровольцами белые ирисы.

Когда вас просят рассказать о Фонде в двух словах, что первым приходит на ум?

Спасение храмов. Основная миссия Фонда как раз и заключается в восстановлении сельских храмов — памятников архитектуры, а через это и в возрождении жизни на селе.

«Фонды воруют деньги», — люди так часто говорят. Насколько обидно это слышать и как надо реагировать на подобные обвинения — что-то доказывать или просто понять, простить и отпустить?

К подобному мнению отношусь абсолютно спокойно, потому что одно время в СМИ было много публикаций о мошенниках. За семь лет работы наш Фонд заработал прекрасную репутацию, все средства мы собираем только через расчетный счет. Куда они уходят, тоже можно получить информацию: она в открытом доступе.

Нас можно найти на различных государственных площадках, которые специализируются на проверке документов и деятельности подобных организаций, прежде чем включить их в свой реестр.

Помимо этого, мы являемся грантополучателями Фонда президентских грантов, который тоже осуществляет серьезную проверку документации и деятельности.

В целом мы имеем хорошую репутацию, и это заслужено годами кропотливого труда.

Вы занимаетесь восстановлением усадьбы родственников известного гусара Дениса Давыдова в селе Аксиньино, в ансамбль которой входит храм во имя Спаса Нерукотворного Образа, увенчанный скульптурой Архангела Михаила... А есть ли еще что-то подобное в нашей стране?

Наш храм является памятником федерального значения, и он уникален в масштабах страны. То, что фигура архангела Михаила, созданная, кстати, из белого камня веневского происхождения, единственная в своем роде, абсолютно точно.

Когда я стала принимать участие в судьбе храма, то искала нечто подобное, но даже в сообществе архитекторов подтвердили, что храм в Аксиньино — единственный в своем роде.

С фигурами ангелов были еще два-три храма в стране, — святой Екатерины в Питере, но тот ангел в разы меньше, и был сделан из дерева, и в настоящий момент там стоит реплика.

В усадьбе Кусково была небольшая фигурка на куполе, но ее сняли в 2015 году на реставрацию и пока не вернули.

Так что с учетом того, что единично встречаются храмы с ангелами, уникальность нашего не только в масштабе фигуры, но и в том, что она аутентичная!

То, что это усадьба родственников героя Отечественной войны 1812 года, — факт, а вот что касается мифов... Говорят, во время Отечественной войны уже 1941-1945 годов, некий фашист отстрелил часть архангельского крыла и поплатился за это. Можно как-то поподробнее про Божию кару?

Это легенда, передаваемая из уст в уста местными жителями, в том числе и теми, кто уже не живет в Аксиньино и приезжает лишь на праздники на родину. Документального подтверждения истории, конечно же, нет, но мы слышали ее из абсолютно разных источников. Суть ее в том, что фашисты стояли в селе всего три дня — до 7 декабря 1941 года, но успели совершить акт вандализма, выстрелив в ангела. Стрелявшего фашиста на следующий день нашли повешенным... Говорят, его постигла кара Божия.

Кстати, храм и усадьба в Аксиньино — единственный проект Фонда в Тульском регионе?

Объекты, опекаемые Фондом, есть в нескольких регионах страны. В настоящий момент восстанавливаются храмы в Тверской области из наследия архитекторов Львова и Тона... Два храма в Ярославской области... Один в Ивановской...

Если говорить о нашем регионе, то это Аксиньино и еще три объекта в Куркинском, Тепло-Огаревском и Ясногорском районах, где мы помогаем храмохранителям.

И еще порядка 14 регионов страны, где мы осуществляем консультативную деятельность.

Усадебный комплекс является объектом культурного наследия федерального значения, а деньги и помощников, по крайней мере, в том, что касается храма, по факту ищете вы, ну или Фонд, что лично мне кажется странным, потому что как и в каком объеме тогда государство свои обязанности исполняет?

К сожалению, храмов в разрушенном состоянии много. Государство в той или иной мере помогает там, где активные жители сами занимаются восстановлением дома Божиего. Ведь, если есть приход, то и храм нужен. В целом же объектом в Аксиньино полностью занимается «Белый Ирис», а помощь мы получаем благодаря грантам — сначала на сохранные работы, потом на разработку проекта реставрации. Весной планируем провести археологические работы в мавзолее семьи Давыдовых: без этого невозможно приступить к следующему этапу — реставрации.

Мы взаимодействуем с инспекцией по охране памятников архитектуры в плане документации, чтобы во всем соблюдать законодательные требования.

Для качественного восстановления нужно изучение, отсюда вопрос: «Откуда берете кадры для работы мозгами и руками»?

Работы непосредственно в храмах проводят только специалисты высокого уровня из подрядных организаций.

Что касается Фонда, то в нем всего-то 4 человека работает, но у нас есть многочисленные добровольцы, многие из которых уже годами выезжают с нами на добровольческие работы.

Если вспоминать первое впечатление от поездки в Аксиньино, то как бы вы описали то, что было, и то, что есть теперь?

Поразительно и удивительно, когда ты въезжаешь в село и вдруг из-за деревьев показывается фигура архангела Михаила — это неописуемый восторг!

Дорога ранее была в ужасном состоянии, и эти 120 километров от Тулы проехать — все равно что подвиг совершить...

В ходе работ и взаимодействия с администрацией Мордвесского сельского поселения в достаточно короткие сроки дорогу удалось привести в божеский вид, и сейчас к нам можно попасть легко и не переживая за подвеску автомобиля.

За это время руки наверняка не раз опускались, а как преодолевали эмоциональное выгорание?

Был период, когда после определенных действий — привлечения внимания к усадебному комплексу в СМИ (кстати, всем спасибо за информационную поддержку), стало не очень понятно, что делать дальше, так как не было средств на проведение хоть каких-то работ.

Не то чтобы это было время уныния и безнадеги... Наверное, скорее, период для раздумий. Надо было просто переждать, и мы дождались того дня, когда смогли получить грантовую поддержку и начать работы, которые и сегодня позволяют с оптимизмом смотреть в будущее усадьбы Давыдовых и строить большие планы.

К примеру, в минувшем году был разработан исторический квест по усадьбе, а также туристический маршрут по тульской глубинке, то есть по селам, к памятникам архитектуры в которых мы привлекаем внимание.

В этом году эти проекты получат дальнейшее развитие, а еще мы работаем над созданием музея в Аксиньино, чтобы сделать эту жемчужину Тульского края еще более привлекательной для туристов.

Есть ли хоть какие-то сроки завершения работ?

Все очень зависит от финансирования, и точные сроки назвать не возьмется никто. Если будет сразу и много денег, то реставрацию можно провести достаточно быстро, но все равно это не год и не два. Реставрация — это не строительство, в котороткие сроки сделать не получится хотя бы потому, что необходимых специалистов, даже в пределах страны, очень и очень мало.

Даже каменщики и плотники в дефиците.

А вообще эти работы нужны, ведь в селе практически не осталось жителей?

Постоянно проживающих в Аксиньино около 130 человек, а остальные — это дачники, приезжающие на лето. Проблема пустоты сел тянется, наверное, из 1990-х годов, когда разваливалось практически все...

Однако в последние годы люди стали уставать от городов и стремятся вернуться на свою историческую родину, в том числе в села.

Один из способов создания рабочих мест — это туризм. У нас есть на что посмотреть, и мы видим, что благодаря восстановлению храма возрождается и Аксиньино, в котором проводятся праздники и укрепляется общий дух.

Ведь в 2016 году местные жители на наши восторги о красоте храма отвечали, что у них газа нет и дороги. Естественно, из-за бытовых проблем, которые люди пытались как-то решать, на наши субботники приходило очень мало людей.

Со временем это число возросло, и сегодня есть уже костяк активистов, на постоянной основе принимающих участие и в судьбе храма, и в судьбе села.

С возрождением храма, как я уже говорила, возрождается и село — проведен ремонт дороги, потом появился фельдшерский пункт, а сейчас к селу подводят газ.

Так что, где храм, там и жизнь — предки это точно знали, а мы убеждаемся на собственном опыте!

Помощь бывает разная — деньгами, трудом или молитвой... Насколько вам помогает последнее и как часто случается первое и второе?

В сложных жизненных ситуациях, несмотря на то, что я не сильно воцерковленный человек, чувствую, что молитва поддерживает и дает внутренние силы и энергию.

Сказать, что случается чаще, материальная помощь или какие-то молитвенные чудеса, не смогу. И то, и то бывает...

Кстати, сейчас в селе постоянно совершаются богослужения. Раньше только по праздникам, а с прошлого года регулярно по воскресеньям проходит Божественная литургия - по теплу — в храме, а с холодами — в сельсовете.

Какие ресурсы в итоге важнее: материальные или человеческие?

Одно от другого неотделимо. Без людей вообще невозможно никакое движение, но при этом есть виды работ, где без денег ничего не сделаешь.

Среди добровольных помощников много молодежи?

Достаточно! Молодежь в наши дни совсем другая, чем были мы и наше поколение, выросшее в СССР. Многие нынешние студенты уже с детства приучены ходить в храм, они понимают, зачем им это, и с радостью приезжают поработать во славу Божию.

Духовенство района как-то участвует в восстановлении храма?

Наш настоятель, протоиерей Димитрий Нестеров, живет постоянно в селе Оленьково и окормляет 4 прихода. С первых дней своего служения здесь он поехал осматривать села, вверенные его духовному попечению и, увидев красоту храма в Аксиньино, ходатайствовал перед священноначалием, чтобы этот памятник архитектуры стал местом духовной жизни и был организован приход. Собственно говоря, к нему-то я и приехала со словами: «Хочу помогать!»

Можно ли сказать, что ваш труд является исполнением заповеди о любви?

Думаю, да, потому что это не только любовь к Богу и миру, но и к своей истории, и к своим предкам, оставившим нам в наследие храм, которому уже более двухсот лет. Хочется сохранить это для будущих поколений, объединить их этой Божественной любовью к своей Родине.

Если честно, мне было несколько обидно, когда во время путешествий, а раньше я много ездила, я видела храмы в Германии и сравнивала их с нашими. До сих пор не понимаю, почему мы, страна-победитель, так небрежно относимся к своему наследию...

Мы плавно подошли к общему для всех участников проекта вопросу о том, счастливый ли вы человек, и если да, то почему?

Я однозначно счастливый человек, так как определенный жизненный опыт позволяет понимать, что самое главное в жизни — это семья и дети, а также миссия, позволяющая жить не только для себя, но для людей, Родины и Бога.

Записал Алексей Анкин